(Окончание)
Как я был почтальоном и фотографом.
В 1952-53-х годах, когда учился в восьмом и девятом классах, я исполнял обязанности почтальона. Штатную единицу для Барсуков сократило районное отделение связи, а леспромхоз не смог ввести. Некому было носить почту из Хутора в Барсуки, вот я и подрядился. Обещали, что ненадолго, а получилось почти два года. Для меня было не трудно, но свободного времени оставалось меньше, чем у других. Километр от школы в Хутор и столько же обратно приходилось идти по другой дороге, а затем ещё и разнести почту адресатам. Газеты и журналы тогда выписывали многие и письма приходили часто. Платили мне деньгами кто сколько мог, а также натурой — яблоки, сливы, яйца, даже мясо. У некоторых я отказывался брать такую плату.
За заработанные деньги купил фотоаппарат “Любитель” и стал в Барсуках первым фотографом. Учился этому по книгам. Сначала печатал с плёнки на бумагу под столом, приспособив настольную керосиновую лампу и прикрыв её красной тряпкой. Было много любопытных. Каждый хотел увидеть, как появляются фотографии. По очереди залазили ко мне под стол. Позже я соорудил уголок-лабораторию. Некоторые взрослые приходили ко мне фотографироваться даже на документы.
Большая миграция
Мы уже заканчивали школу, когда завод постепенно начал передавать свои функции в Старый Пруд. Там были возможности более дешевой транспортировки леса по реке Уса, которая впадает в Березину, и дальше — в Бобруйск на перерабатывающую фабрику (ФОНДОК). Кстати, в настоящее время Червенский леспромхоз упразднен, основные и оборотные фонды передали этой фабрике.
Лучшие жилые здания — трех-двух и одноквартирные дома разобрали и перевезли в Старый Пруд. Через год-полтора туда же переселились и некоторые работники, кто временно проживал в бараках: Млявые, Суховерхи, Никитины, Лукашевичи (однофамильцы бывшего начальника), а позже Левковы, Славинские, Телеши, Нестеровичи, Барисенки, я с мамой — в Червень. Некоторые переезжали в более отдаленные места жительства: Викторчики (был начальником участка), Турбалы, Завадские, Юшкевичи и другие.
Большая миграция жителей Барсуков происходила из-за постепенного сокращения работ на заводе. Уже в 1956 году здесь перестали выпускать продукцию. Завод демонтировали и перевезли в Старый Пруд. Жилые здания — бараки и другие леспромхозовских помещения — опустели и их сносили. Некоторые жители переселялись в частные дома, недорого покупая их у бывших собственников. Это — Малицкие, Коваленки, Белохвостики, Петкевичи и другие. Они работали в леспромхозе, лесхозе, колхозе.
В 1959 году здесь ещё теплилась жизнь в 4 бараках и большинстве домов на соседних посёлках. На разрабатываемые делянки Березинского, Червенского, Пуховичского районов возила леспромхозовская машина. Иногда они находились в лесу целую неделю. Там работала столовая, на ночлег устраивали в ближайшей деревне. Так работали некоторые до ухода на пенсию, а их дети после школы уезжали, шли в люди своим путем.
Судьбы
В 1954 году я закончил 10 классов Хуторской средней школы. Было два класса по 23-25 человек. Закончилось мое детство, а с ним и мое первое увлечение. У Ани Малицкой, которую я боготворил, было много поклонников. Она была красавицей, отлично училась. Закончив на два года позже меня 10 классов, а затем Минский институт народного хозяйства, она вышла замуж за своего одноклассника Александра Крупеня. Он после мореходного училища служил, а потом работал в Клайпеде. Там они и проживают. Она верная жена, хорошая мать и бабушка. Ежегодно, особенно во время летних каникул, с семьёй приезжают в Хутор, где имеется дом и усадьба его родителей. Навещают и нас в Червене. Моя жена Нина радушно принимает, организует сладкий стол, чаепитие. Обсуждаем житьё-бытьё в когда-то единой стране, а ныне в зарубежном, хотя и соседнем государстве. Несколько раз вместе ездили в Барсуки, вспоминали прошедшие годы, деревенское детство и юность. К сожалению, наша малая родина, как и многие другие деревни, постепенно умирает. Новой жизнью наполняются агрогородки.
МЫ ЧАСТО ЕЗДИЛИ ТУДА
Пока в Барсуках теплилась жизнь, мы часто ездили туда с моим лучшим другом Витей Млявым. Там мы родились, выросли и пошли в люди. К сожалению, в 1998 году его не стало, но то, что мы получили в этой жизни, исходило от небольшого родного уголка. Сегодня этого населенного пункта практически нет. Осталось несколько заросших бурьяном, кустами, въехавших в землю домов, разваленных сараев… Но некоторые уже взрослые дети бывших жителей Барсуков приспосабливают усадьбы предков под дачи. Один из них Эдуард Неборский (на снимке с велосипедом). Появился с семьёй энтузиаст-фермер, построил жильё, сараи, теплицу, с фантазией обустроил усадьбу. Обрабатывает землю (бывшую Романовских), содержит скот. Вместе с женой делают и ещё одно благородное дело — воспитывают приёмных детей… Верится, что и они будут с теплотой вспоминать Барсуки, которые тоже стали родными.
Владимир Шатерник
На снимке — выпускной 10 “Б” класс, внизу слева я и Витя Млявый
