Посылали их не только собирать сведения о месте дислокации в лесном массиве партизанского отряда, его численном составе, но и при удобном случае подсыпать в котел, в котором готовили пищу для партизан, отраву. Получив такие сведения, они оганизовывали карательные операции против партизан и местного населения…
Наш подпольный горком комсомола, несмотря на то, что в Минске были уничтожены до меня три подпольных горкома комсомола, без всякой раскачки приступил к делу. Уже через 2 недели нам удалось не только создать ряд подпольных организаций в Минске, но и выпустить более трех тысяч листовок с обращением к молодежи города Минска. Мы в первую очередь обращались к той ее части, которая была одурачена фашистами. Мы готовили контрмеры, которые помогали разлагать изнутри этот фашистский союз. 1) Вербовали в этом союзе ребят 17-18 лет, чтобы они организованно переходили на нашу сторону и пополняли ряды партизанских отрядов. 2) Выпуская листовки, мы прямо говорили: став членом союза, ты выступаешь против своего народа, ты невольно становишься изменником Родины, а с изменниками поступают сурово… Не верьте фашистам, что они не уйдут из Беларуси. У вас еще есть время подумать, но его все меньше и меньше. И чем быстрее вы покинете эту позорную гебельсовскую организацию, тем будет лучше для вас, для вашего будущего. Как вы будете смотреть в глаза солдат Красной Армии? Ведь многие из вас достигли 18 лет, а в партизанских отрядах сражаются ребята даже в возрасте 16-17 лет…
Когда эти листовки попадали в расположение членов СБМ, они имели огромный успех…
База нашего партизанского отряда находилась у деревни Сергеевичи. В городском поселке Смиловичи, рискуя жизнью, на кожевенном заводе работала группа подпольщиков, которая помогала обувать партизан бригады “Беларусь” и конкретно нашего отряда “За Родину”. Франя Рабцевич с сыном сумела сделать три ходки на кожзавод и привезти товар, уже готовый для пошива обуви партизанам. Более 60 кож ей удалось провезти через немецкий пост и на заводе обменять на уже выделанные кожи, из которых и шили обувь. В городском поселке Руденск связными и подпольщиками была вся семья Евгении Ивановны Василевской. Её родную сестру Раю расстрелял начальник полиции за то, что она передала более 100 килограммов пишущей бумаги партизанам бригады “Беларусь” . Отца ее тоже убили фашисты, на дворе расстреляли родную мать Жени и Раи. И только чудом уцелел ее брат Николай, который потом ушел в партизаны и мстил за погибших отца, мать, сестру Раису Ивановну.
В деревне Пристань чудом уцелел, когда гитлеровцы расстреляли около 130 жителей, Семен Петрович Куприянчик. Тяжело раненый, он сумел выбраться из-под трупов и затем уйти в партизанский отряд.
Всего 12 лет было юному патриоту Вите Пискунову, когда он, выполняя задание командования отряда “За Родину” взорвал немецкую сторожевую вышку, где было уничтожено более 7 фашистов, а затем ушел в партизанский отряд.
В лесах Червенского района к лету 1942 года значительно увеличилось число партизанских отрядов и бригад. Осенью этого года сюда продвигалась группа конников во главе с А.К.Флегонтовым. Это была легендарная личность. В годы гражданской войны он командовал партизанами всего Уссурийского края на Дальнем Востоке. Первое время партизаны-флегонтовцы вели успешные бои с фашистами в Подмосковье, затем перешли линию фронта и двигались в направлении Червенщины. Отряд именовался как разведывательный, диверсионный. Когда флегонтовцы переходили железнодорожное полотно в районе г. Борисова, немцы выслали навстречу бронепоезд. Завязался тяжелый бой. Тогда на помощь флегонтовцам пришел наш отряд “Беларусь”. Оказалось, что вслед за бронепоездом немцы направили боее 300 карателей. Наш отряд, пропустив бронепоезд и подпустив карателей на 50-60 метров, открыл ураганный огонь из 7 станковых пулеметов и 60 автоматов. Потеряв более 50 убитыми, фашисты отошли. За это время флегонтовцы успели переправить более 30 упряжек и всей конной группой без потерь форсировать “железку” и подойти к нашему отряду. А.К. Флегонтов поблагодарил нашего командира за помощь и, отойдя вглубь леса, отряд сделал привал. Нас партизаны-флегонтовцы угощали папиросами, предлагали газеты, сводки Совинформбюро. У них была рация, и они ежедневно принимали эти сведения. Нам очень пригодились и газеты с Большой земли, и эти последние новости с фронта. Перед нами выступил А.К.Флегонтов. Он подробно рассказал о боевых действиях Красной Армии под Москвой.
С первых дней пребывания в Червенском районе в отряд Флегонтова ежедневно приходило пополнение. Отряд быстро вырос до 150 человек, а затем была организована бригада. Комбригом стал Флегонтов, начальником штаба — полковник Тараненко.
Флегонтов, имея огромный опыт по руководству партизанским движением, сыграл большую роль в помощи и обучении методам партизанской борьбы молодых командиров отряда.
…К началу 1944 года в Минске уже действовало 2 подпольных горкома комсомола: Северный, во главе с Николаем Николаевым (о действиях своих подпольщиков он хорошо рассказал в книге “Минские молодогвардейцы”), Южный горком комсомола возглавлял я. (Дислоцировался он вблизи Минска вместе с подпольным горкомом партии в отряде особого назначения под командованием опытного чекиста Станислава Ваупшасова — ред.) Задачи, поставленные перед нашими оганизациями, были одинаковые: разоблачать пособников фашистов, вести работу по разложению фашистской организации СБМ, создавать подпольные организации, чтобы не допустить массового притока нашей молодежи в ряды предателей. И еще — помогать всеми силами и средствами молодежи, чтобы при отступлении фашистов она не оказалась угнанной в Германию, не дать фашистам “оболванить” наше подрастающее поколение в возрасте от 14 до 18 лет. И, надо сказать, нашими двумя горкомами комсомола эта задача на 75-80 процентов была решена. Уже к маю 1944 года в рядах СБМ оставались единицы самых “отпетых” предателей, которые потом были осуждены на разные сроки. Главарь этого союза Михаил Ганько бежал еще до того, как начала осуществляться операция “Багратион”. Он оказался в Германии, а его “братки”, как крысы с тонущего корабля, разбегались кто куда…
Послесловие редакции.
Это всего несколько эпизодов об участии А.Д.Белогорцева и его товарищей по оружию в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Приходилось прибегать и к разным хитростям. Особенно в подполье. Например, к такой. Перед операцией “Багратион” он получил задание Минского горкома партии достать 150-200 килограммов бумаги и выпустить срочные обращения к жителям Минска с призывом в целях безопасности уходить в партизанские зоны. Через подпольщицу Христину Кобяк бумага была приобретена за предоставленные Ваушпасовым немецкие марки. А как доставить через немецкие посты? Организовали это в виде похорон. В гроб на телеге положили бумагу, сверху поставили трафарет с надписью “умер от тифа”. Один из партизан нес портрет “умершего”, второй — деревянный крест, остальные шли за гробом. Во главе “траурной” процессии — священник. Ни немцы, ни власовцы не проверили…
… 5 июля, спустя двое суток после освобождения Минска, Белорусский штаб партизанского движения отправил радиограмму в 17 ближайших бригад с требованием подтянуться к городу, чтобы помочь армейским частям в ликвидации Минского котла и защите столицы от прорвавшихся подразделений противника. Что и было сделано. Партизаны охраняли правительственные здания, заводы, аэропорт, конвоировали военнопленных немцев.
В честь окончательного освобождения Минска от оккупантов и уничтожения его 105-тысячной группировки 16 июля был организован митинг, а затем партизанский парад. Так гласит официальная версия. К сказанному необходимо добавить следующее. После наступления Красной Армии, когда целые районы Беларуси и даже ее области освобождались от фашистской оккупации, партизанское движение оказалось изжившим себя. Этот факт следовало “закрепить” публично. И также публично воздать народным мстителям по заслугам. Так у руководства Белорусского штаба партизанского движения и возникла идея проведения парада. Участие в нем принимали более 30 тысяч человек. Между разрушенными и сожженными домами шли маршем заросшие и исхудалые партизаны всех белорусских бригад.
По свидетельству очевидцев, это было необычайное зрелище. У минчан, привыкших к ежегодным торжественным смотрам войск, с их строгим равнением шеренг и безукоризненной выправкой каждого бойца, шествие пестрой полугражданской массы не могло бы, казалось, вызвать особого восторга. И все же публика, заполнившая территорию бывшего ипподрома, ликовала. Парад напомнил ей о возвращении в город давно забытой мирной жизни, вселял надежду в приближение Победы. Да и как было не радоваться при виде тех, кто три года держал в страхе оккупационные власти и кто являлся, по сути, пятым фронтом в развернувшейся стратегической наступательной операции “Багратион”. Отступающие немецкие войска несли тяжелые потери, так как постоянно попадали в западни, умело расставленные партизанами. Разными были формы участия народных мстителей в борьбе с противником. Они уничтожали живую силу и технику врага, снабжали наступающие части Красной Армии бесценной разведывательной информацией, выступали в роли проводников передовых отрядов, и только известными им тропами выводили советские войска в тыл противника, участвовали в танковых десантах, подавляли попытки окруженных немецких войск вырваться из Минского котла, наносили удары по разрозненным вражеским группам.
В ночное время, когда над районами дислокаций окруженных гитлеровских дивизий появлялась транспортная авиация, партизаны подавали ложные сигналы и все сбрасываемые грузы — топливо, боеприпасы, продовольствие — летели к ним в руки.
И вот 16 июля 1944 года разрушенный, истерзанный, но непокорившийся врагу освобожденный Минск принимал парад своих славных сынов и дочерей — белорусских партизан, среди которых был и Алексей Дмитриевич Белогорцев. Этот парад стал завершением его боевого пути и началом самоотверженной работы по восстановлению народного хозяйства, развитию образования. Он, как и бывшие партизаны, фронтовики не просил выходных, не брал отпусков. Понимал: надо скорее наводить порядок, восстанавливать народное хозяйство. Как и прежде, он был на переднем крае. На него равнялись. У него учились…
Через много лет блестяще окончившая СШ №2 г. Червеня бывшая его ученица Ольга Болдырева (Коледа), будучи заместителем директора Ждановичской школы, напишет: “Пожалуй, подсознательно стать историком я была готова еще с младших школьных лет. Ведь любимые мои учителя были Алексей Дмитриевич Белогорцев, Вячеслав Бернардович Мыслицкий, Леонид Михайлович Кухаренко. Именно их уроки, методика их ведения, требовательность, их собственные поступки формировали в нас честность и порядочность, активность, гражданскую зрелость…
Помнится, как-то меня, ученицу пятого класса, к себе в кабинет пригласил директор Алексей Дмитриевич Белогорцев, стал показывать свои фотографии, вспомнил суровые военные годы. Школе в ту пору присвоили звание комбрига Алексея Канидьевича Флегонтова. Для всех нас это были большие торжества: участие во встречах с ветеранами, митинге, возложении венков и цветов, шествии к могилам погибших, открытии бюста у стен школы. Все это создавало определенную атмосферу причастности к героическим страницам прошлого. В школе был создан музей Боевой славы. Нам, ученикам, поручено было составлять летопись боевой славы, записывать воспоминания очевидцев событий — ветеранов. К делу относились серьезно. А когда учились в 9 классе, нас пригласили на белорусское телевидение, готовили передачу о нашем музее. Мне довелось рассказывать о подвиге нашей землячки Марии Матусевич.
…Сегодня снова модными становятся “зарницы”. Я и сама проводила их с ребятами не раз, и в моей памяти те игры, которые были у нас в школе. Будь то зимой или летом, это были настоящие праздники. На нас непременно была военная форма или какие-то ее атрибуты, форменные рубашки, пилотки. Мы были распределены по воинским подразделениям, подчинялись своим командирам. Обстановка по-возможности приближалась к боевой: внезапно взрывалась дымовая шашка, полосу преодолевали в противогазах, по команде “Воздух” все бросались на землю, не глядя сугроб снега или грязь под ногами. Вкуснее той солдатской каши, сваренной на костре, вряд ли я пробовала что-то. В проведении игр помогали военные. Тесная связь была с воинской частью в Пуховичах. Девчонки-старшеклассницы, мы давали концерт для них ко Дню Советской Армии. Я и сейчас всегда помню об этом и стараюсь так организовать подобные игры, чтобы мои ученики смогли ощутить всю бурю переживаний, прелесть военной романтики именно через игру…”
Так было тогда, когда возглавлял школу А.Д.Белогорцев. То время, как и написанное им в “Пережитом”, — в памяти также других его благодарных учеников. Алексей Дмитриевич в числе первых встал с оружием в руках на пути фашистских полчищ. Сегодня тех, первых, осталось практически единицы. В силу возраста они покидают нас. Беспощадное время уносит их души на вечный покой. Но неизменной остается дата 22 июня, которая ежегодно в нашей стране отмечается, как день всенародной памяти жертв Великой Отечественной войны.
Александр БУШЕНКО
